Центральная Америка без виз. От автора книги «Вокруг света без виз» - Валерий Шанин

Пирамиды действительно находятся большей частью на юге. Но самые большие из них расположены чуть севернее Мехико. Возле городка Сан-Хуан-де-Теотиуакан сохранились руины древнего города Теотиуакан. Туда и отправимся.

Столпотворение в равноденствие

Автобус в Сан-Хуан-де-Теотеуакан идет с северного автовокзала, до которого легко доехать на метро (оно связывает аэропорт с вокзалами и центром города – очень удобно).

Воскресенье. Все гостиницы забиты. Только в кемпинге у францисканского монастыря нашли место для палатки. Как раз и проверим соответствует ли наше походное снаряжение местным климатическим условиям.

Вечером весь город стянулся на центральную площадь. Те, кто побогаче, устроились в ресторанах, а простой народ теснился возле уличных кухонь. Они там стоят одна за одной под крышей длинной аркады, протянувшейся от здания муниципалитета до рынка. Готовят исключительно такосы.

Такос – это кукурузная лепешка с начинкой. Начинкой может стать абсолютно все, что угодно: кусочки говядины и ветчины, мякоть авокадо с лимоном и перцем, мелко нарезанные овощи в любых комбинациях, копчености десятка сортов, вареная, жареная, тушеная рыба и так далее. Но обычно все сразу. Продавец спрашивает: «А это класть? А это?». Чтобы его не утруждать, да и себя не запутывать на все отвечаем одним словом – «Тодо!» (клади все, что есть!). В результате получаем что-то среднее между пирожками и чебуреками. Начинка горячая и с большим количеством перца. Начинаем приобщаться к мексиканской народной кухне.

Мы приехали, рассчитывая на теплую или очень теплую погоду. Сейчас мы в самой северной точке своего маршрута, в горах и плюс еще только началась вторая половина марта. Дальше будет только теплее – ведь двигаться предстоит все время на юг, да и дело идет к лету. Если мы не замерзнем этой ночью, то больше нигде в Центральной Америке холод нам не грозит.

Впятером в четырехместной палатке будет немного тесно, но зато теплее. Ночью были заморозки. Трава покрылась инеем. Но палатка и наши спальные мешки выдержали испытание на холодоустойчивость. Мы не замерзли, ну если только чуть-чуть.

Утром в сторону руин Теотиуакана пошли пешком – судя по словам местных жителей до них всего три-четыре километра. Чем дальше мы шли, тем больше народу было на дороге.

Пирамид еще и видно не было, а мы уже наткнулись на хвост очереди. До входа оставалось еще около километра. А ведь мы пришли к самому открытию. Или народ прямо в очереди и ночевал? Все это живо напомнило казалось давно минувшие времена СССР, когда у нас такие же очереди были буквально за всем. И сразу же сработали сформировавшиеся в те же времена рефлексы – если очередь длинная, то нужно искать обходные пути, чтобы в ней не стоять.

Я пошел вперед на разведку.

– Если не вернусь, значит, удалось просочиться внутрь без очереди – догоняйте!

Причину столпотворения я узнал, еще не дойдя до начала очереди. Оказалось, нас угораздило попасть в Теотиуакан 21 марта – в день весеннего равноденствия, когда центр солнца в своем движении по эклиптике пересекает небесный экватор и переходит из южного полушария в северное.

В день весеннего равноденствия продолжительность дня точно равна продолжительности ночи – отсюда и название. На экваторе так круглый год. Но для нас, жителей высоких широт, такое совпадение – редкость. 21 марта солнце восходит почти точно на востоке, а заходит – на западе (вплоть до осеннего равноденствия оно будет всходить севернее востока, а заходить севернее запада).

Во многих древних религиях со дня весеннего равноденствия начинался новый год. Высоко почитали этот день и мексиканские индейцы-язычники. Но откуда сейчас в католической Мексике взялось столько язычников? Буквально яблоку упасть негде.

Такой наплыв посетителей, конечно, не могли пропустить торговцы. Вдоль километровой очереди плечом к плечу стояли продавцы свежевыжатых соков и пива, текилы и кока-колы, гамбургеров и кукурузных лепешек. Большим спросом пользовались хикалеты – по 5 песо за штуку (хикалета, jicaleta – кусок очищенного от кожуры корня хикамы в сладкой сахарной пудре). По внешнему виду немного напоминает привычную нам репу, но это чисто мексиканское растение Pachyrhizus erosus (P. tuberosus) из семейства бобовых. Его корнеплод со сладковатой сочной мякотью цвета слоновой кости иногда называют «мексиканской картошкой», «мексиканской репой» или «мексиканским ямсом» (сладкий картофель). Хикалеты как «два в одном» – еда и питье. Хотя недостатка в напитках тоже нет. Самый популярный – пиво с перцем и солью в огромных бумажных стаканчиках.

У входа настоящее столпотворение. Полицейские пытаются сдержать и хоть как-то организовать напирающую толпу. Интересно, можно ли пройти без очереди по журналистскому удостоверению?

Полицейский попытался меня остановить: «Никаких журналистов, иди в общую очередь!». Это, конечно, не новость. Вчера в «Музее антропологии» тоже говорили, что никаких привилегий для журналистов нет. Но я собственно и не претендовал на бесплатный вход – только на возможность пройти без очереди. Поэтому и не сдавался.

Воспользовавшись суматохой, возникшей из-за того, что кто-то еще пытался прорваться без очереди, я обошел полицейского (он не мог бросить свое место и погнаться за мной в погоню), но тут же наткнулся на второй заслон. И там тоже – по словам стоявших в оцеплении полицейских – журналистов не пускают.

Мой спор с полицейскими услышал мужик в гражданской одежде, сидевший в тени дерева уже за третьей «линией обороны». Он подозвал меня к себе. Полицейские, признавая его своим начальником, пропустили.

«Ты действительно журналист?», – спросил начальник таким серьезным тоном будто меня только что поймали на территории сверхсекретной военной базы и подозревают по меньшей мере в шпионаже. Я подтвердил и показал свое международное удостоверение (на русском и английском языке). Он протянул мне уже заранее разграфленный лист бумаги – какие обычно бывают на мероприятиях для аккредитованных журналистов: «Записывайся».

Я записался как представитель журнала «Вокруг света». За это получил пластиковый бейджик на шнурке. На нем крупными буквами было написано «PERENZA», а мелкими что-то о трех сотнях археологических памятников и сегодняшняя дата – 21 марта 2011 года. Как я понял, с этим удостоверением мне положен бесплатный вход на все исторические достопримечательности Мексики.

Вернее, про Мексику на удостоверении как раз не было сказано ни слова. С обратной стороны карточки была только подпись министра печати и информации – без уточнения о какой стране идет речь. Позднее не только меня, но и моих попутчиков – как «ассистентов» – пропускали бесплатно на руины, в музеи, национальные парки и другие туристические достопримечательности. Самое удивительное, что это удостоверение (не только без фотографии, но и без имени – просто «пресса») действовало не только в Мексике, но и в странах Центральной Америки. А почему бы и нет? Про Мексику ведь на нем не было сказано ни единого слова. А как зовут министра печати и информации в Гватемале, Гондурасе или Никарагуа, вероятно, никто толком не знает (да что там далеко ходить, я и сам не смогу сразу сказать, кто занимает эту должность у нас в России).

После входа на территорию руин дорожка по-прежнему забита – и посетителями, и торговцами. Только продают здесь уже не еду и напитки (их на территорию руин проносить запрещено – святотатство!), а сувениры – сомбреро, талисманы, украшения, одежду в национальном стиле.

Мы попали на руины 21 марта случайно. Но все остальные похоже ждали этого дня целый год. И не просто ждали, а готовились – так, как в Бразилии готовятся к ежегодному карнавалу, а в западных странах – к Рождеству: шили настоящую «индейскую» одежду, разучивали танцы и пляски, песни и языческие молитвы.

Известно, что во время равноденствия Солнце переходит из южного полушария в северное, а день становится равным ночи. С этого момента для нас, жителей северного полушария, начинается астрономическая весна, которая будет длиться до дня летнего солнцестояния 22 июня.

Именно начало весны и отмечается с такой помпой. На самой большой площади города у подножия самой высокой пирамиды шаманы стучат в бубны, толпы настоящих индейцев и еще больше ряженых в индейцев «бледнолицых» вытанцовывают дикарские пляски.

Танцоры собираются группами и становятся в один большой круг или в несколько концентрических кругов – если народу много. В любом случае в самом центре стоит шаман – в белой или черной одежде (белый или черный маг?). Он и ведет танец.

Начинают с молитвы. Ее все читают хором, периодически поднимая руки раскрытыми ладонями вверх, к солнцу, кланяются в пояс или становятся на колени и бьются лбами о землю. Но это только начало. Получив с помощью таких магических телодвижений энергию солнца все одновременно начинают танцевать. Ведет опять же шаман – он играет на глиняной свистульке, а ритм задают барабанщики.